Людовик Великий и Версаль

 

 

Дорогие мои читатели, если кто из вас видел воочию Петергоф, то, конечно же, знает, что существует и Версаль. Кому отдать предпочтение, это дело вкуса. Но, на мой трезвый взгляд, они оба стоят друг друга. XVII и XVIII век в России и Франции был приблизительно одинаковым и по форме и, по сути. В политической сфере — это век становления и укрепления абсолютизма королей, как гарантов существования государства. «Государство — это я», как любил выражаться король-Солнце Людовик XIV. В философии и науке — это эпоха просвещения, когда во главу угла ставится разум человека и его право на деятельность. В искусстве мы видим переход от причудливого барокко с его остатками гуманистических идеалов к строгому классицизму, к стройным формам, к монументализму, как в государстве с неограниченным правом королей. Когда Людовик XIV принял королевскую власть от предшественников, он во всеуслышание на совете сановников заявил: «Настало время взять бразды правления. Вы окажете мне любезность своими советами, если я их потребую.»

Итак, в 2015 году новой эры я совершал турне по Европе, конечным венцом которого было посещение Парижа. И вот, покинув пригород Брюсселя ранним утром, мы на автобусе отправились в сторону столицы Франции. Погода утром была туманной, прохладной, временами дул неприятный ветер, да набегали тучи на небе. Еще не посмотрев показательную экскурсию по Парижу, часть наших туристов выбрала поездку в Версаль, и среди них был я. И не пожалел об этом. И если Париж — корона Франции, то Версаль — это жемчужина на французской короне, увенчанной лилиями.

Но начало у Версаля было совсем малообещающим. По свидетельству современников, эта унылая деревушка к западу от Франции не отличалась красотой пейзажа и здоровым климатом. Но все изменилось, когда от своего отца Людовика XIII, через регентство кардинала Мазарини, Людовик XIV унаследовал трон Франции, которая в то время была одной из ведущих держав Европы. В отличие от своего неприметного отца, Людовик XIV отличался сильным тщеславием. Не зря его прозвали «Король-Солнце», ибо он утвердил божественное право на абсолютную власть и полностью воплотил эту монархическую идею в самой своей летней резиденции. Надо сказать, что Версаль строился долго, но оно того стоило.

Мы высыпали из автобуса и направились за гидом к огромным воротам, что вели ко дворцу и парку. Туристов было очень много, в воздухе раздавалась многоголосая смесь из разных языков; то тут, то там в полном боевом облачении появлялись французские стражи правопорядка, скрупулезно патрулирующие улицы. Чтобы попасть внутрь, надо было отстоять очередь из многочисленных туристов. Пройдя проверку и немного устав от ожидания, мы вошли на территорию бывшей королевской резиденции, теперь уже национального музея-усадьбы. Наш ждал великолепный дворец, а вот посещение огромного парка пришлось, увы, ограничить. Возможно, из-за нехватки времени или из-за обилия туристов, особенно из Китая. Франция, вообще находится на первых местах в мире по количеству приезжающих туристов, так что удивляться было тут нечему.

Надо сказать, что идея Версаля возникла у Людовика XIV неслучайно. В детстве будущий король был свидетелем уличных боев в Париже, известных как Фронда. Желая поставить мятежную аристократию и поднимающую голову буржуазию под контроль, король задумал перенести резиденцию в пригороды Парижа, где не витал мятежный дух столицы. В Версале парламент и прочие сановники не станут докучать его со своими претензиями, так думал Людовик XIV. И он не ошибся.

Начались работы в 1669 году новой эры. Конкурс на проведение работ по реорганизации местности и постройки величественного архитектурно-ландшафтного ансамбля выиграл Л. Лево. Но, несмотря на это, Людовик XIV на свои средства нанял лучших специалистов своего королевства — Ш. Лебрена и А. Ленотра. Лево, учтя все пожелания короля, выдвинул проект, согласно которому скромный охотничий домик Людовика XIII был органично включен в новый план Версаля. Все в его архитектуре и интерьере подчинялось единому замыслу — возвеличиванию французского абсолютизма с божественной властью королей. Охотничий домик отца Людовика XIV оказался расширенным с трех сторон, кроме одной. И новый дворец стал действительно дворцом, а не домиком. В чем его характерные черты? Во-первых, плоская крыша, которая вызывала неудобства в период больших дождей. Но королю угодно было жить именно под такой крышей, которая имитировала итальянские черты в архитектуре. Во-вторых, это анфилада комнат по пути к королевской опочивальне с огромной кроватью из дорогих пород дерева и металла, с одеялами из тончайшей ткани, искусно расшитой жемчугом. А сама анфилада состояла из разных залов: Венеры, Дианы, Марса, Меркурия, Аполлона и других античных богов и героев. Расчет делался на быструю смену впечатлений. В-третьих, наличие парадной залы для приема гостей — Зеркальной комнаты. Комната — это, конечно мягко сказано. Это огромная галерея, обставленная с необычайной роскошью интерьера, длина которой 73 метра, а ширина — 10,5 метра. Кроме того, добавьте к этому 17 окон, 15 ниш с зеркалами. Ну и конечно, здесь представлены бесчисленные картины, статуи и даже вазы с деревьями! На потолке изящные лепнины, огромные люстры, барельефы колонн. В-четвертых, сложный и пышный церемониал, в соответствии с которым все французское общество, подобно спутникам вращалось вокруг короля-солнца. Каждый сановник, будь то мужчина или женщина занимал определенное место в церемониале, исходя из своего социального статуса, начиная с начала королевского пробуждения — «petit levee» («малого восхода»).

Мы медленно проходим по анфиладам комнат c бесчисленными зеркалами и прочими украшениями, залитым солнечным светом парижской осени. Туристов, как всегда, множество, и часто они попадают в поле зрения фотоаппарата. Я уже думал о парках Версаля, но увы. Моя прогулка на свежем воздухе Версаля не состоялась, хотя вначале была надежда на это: либо из-за закрытия парков, как видно на фото, либо из-за тривиальной нехватки времени. Мы возвращались в шумный, богемный и такой многоликий Париж, где дышалось не так легко и хорошо, как в Версале. Этот грандиозный ансамбль из 101 (!) гектара был завершен лишь в 1682 году новой эры и мог вмещать одновременно около 25 000 человек. Каковы же издержки этого титанического труда нескольких лет? Пишут о 38000 рабочих, живших в бараках, многие из которых заболевали от тяжелого труда, малярии или даже умирали. По одним данным, король не считался с жертвами, по другим — он приказал возвести госпитали для заболевших подданых и выплачивать пособия по инвалидности, и по смерти кормильца семьи.

Погода солнечная, словно напоминающая о том величии, которое оставил в наследство французам король-солнце. Версаль великолепен, это поистине сокровище мировой культуры. Но помня, с какими жертвами все это было сопряжено, невольно задаешься вопросом: разве цель оправдывает средства? Абсолютизм — это благо или зло? Но, как бы то ни было, все абсолютные монархи тогдашней Европы при возведении своих загородных резиденций в большей или меньшей степени копировали французский Версаль, в том числе и русский император Петр I. Но я думаю, что по масштабам и великолепию Петергоф вряд ли уступает Версалю.

 

 

 

Литература:

100 великих чудес света/Автор-составитель Н. А. Ионина. — М.: Вече, 1999. 

Когда, где, почему и как это произошло. Авторское право 1993. The Readers Digest Association Limited, Лондон.